Книга Прах и камень  - Эрика Адамс

– Ты так яростно говорила о своём нежелании жертвовать нашим сыном во имя общего будущего, что я решил предоставить тебе право выбора.

Проникновенный шёпот Рикса касается раковины уха, горячность рук, лежащих на талии, обжигает кожу сквозь сотканное из паутины платье. Мои глаза всё ещё завязаны, и Рикс ведёт меня так осторожно, словно боится причинить мне вред. Ступни ног одна за одной взбираются по крутым холодным ступенькам. Отчего-то захватывает дух.

– Всё, мы пришли…

Рикс снимает повязку. И моим глазам предстаёт странная картина, поражающая воображение. Мы стоим на просторной каменной площадке у самого края крутого обрыва. С одной стороны на высоком постаменте в углублении лежит на боку Силан, крепко спящий. Голова чуть повёрнута набок, ручки и ножки словно лучи звёзды, разметались по сторонам. Над тельцем в воздухе закручивается тёмная спираль, беспрестанно находящаяся в движении.

– Стой, – крепко держит меня Рикс, почувствовав, как я дёрнулась в сторону сына, – это одна чаша весов. А вон там – вторая.

Он показывает пальцем на противоположный конец площадки. Я замечаю Ро’ана. Если его ещё можно назвать таким. Огромная каменная глыба, в очертаниях которой ещё смутно узнаются черты лица, и странно разворочена часть тела, приходящаяся на грудную клетку.

– В конце концов, твой спутник… Тоже довольно необычен и силён. Я мог бы забрать и его. Вместо сына. Тебе даже не придётся подолгу привыкать к новому облику мужского тела, столь желанного тобой. Плотская связь между вами так ощутима…

Рикс отходит от меня, с улыбкой достаёт из-за пояса короткий кинжал из чёрного металла, протягивая его мне.

– Тебе всего лишь нужно выбрать, кого из них ты принесёшь в жертву. Этот клинок может пронзить даже камень. Войдёт в него словно горячий нож в масло. Пронзишь насквозь каменное сердце – и сын будет жить. Поступишь наоборот – и в услужении у нас будет страж, в верности которого не усомнишься вовек.

– А если я не хочу делать этот выбор?

– Придётся, Аврелия. Я слишком долго ждал подходящий сосуд, чтобы позволить тебе раздумывать, роняя слёзы.

Слёзы? По моему лицу текут слёзы. Но я сама того не замечаю. Рикс, приблизившись, слизывает длинным раздвоенным языком солёную влагу с моего лица. Мой взгляд попеременно останавливается то на маленькой беззащитной фигурке спящего Силана, то на глыбе, в которую обратился Ро’ан. Хоть он в несколько десятков раз превосходит младенца по размеру, сейчас он так же беззащитен перед разящим клинком – с развороченной грудной клеткой и каменным сердцем внутри неё. На мгновение мне кажется, что в окаменевших глазах Ро’ана мелькает какое-то осмысленное выражение. Или это была игра отблесков огня на гладкой поверхности камня?

Я не могу сделать выбор. Они оба дороги мне, каждый по-своему. Силан – мой сын, научивший меня тому, что можно любить вопреки здравому смыслу и без всяких условностей. Ро’ан – истукан с замершим окаменевшим сердцем, не сказавший ни слова любви, но в каждом движении которого заключается больше заботы и нежности, чем в ком бы то ни было. И если я лишусь кого-то из них, то мне уже никогда не быть собой. Образовавшуюся пустоту внутри невозможно будет заполнить ничем. Кинжал в руках кажется живым существом. Он слегка вибрирует в руках, жаждая совершить своё предназначение. Я крепче стискиваю рукоять, оборачиваясь к Риксу:

– А что насчёт меня?

– Тебя?

– Да. Всё это время ты говорил только о себе. Что ждёт меня?

– Я же говорил тебе, моя дорогая, ты родишь мне ещё не одно дитя. Я обращу весь твой мир прахом и воздвигну на его месте новый, с твоей помощью.

Я глубоко вздыхаю и с тоской смотрю на окружающее нас пространство:

– Думаешь, мне понравится твоё новое царство? Я зачахну в нём от тоски. Всё то, что тебя окружает, чуждо и противно мне…

– Ты просто слишком сильно цепляешься за жизнь смертной, – снисходительно улыбнулся Рикс, – я могу помочь тебе измениться, стать лучше и сильнее, чем ты есть. Тогда и все изменения будут поняты тобой.

– Для начала покажи, каково это, Рикс.

Я заставляю себя улыбнуться и протягиваю ему левую руку. Самодовольная улыбка играет на его идеальном лице. Он стремительно шагает мне навстречу и приближает своё лицо к моему. Чёрные бездонные провалы глаз словно колодцы и на дне их тьма кажется живой, тянет свои жадные дымные клубы ко мне, струится по коже, окрашивая рисунок тонких вен чёрным. Внутри меня всё сжимается и противится тому, что я собираюсь сделать, но я поднимаю лицо и подставляю губы для поцелуя. В которые сразу же жадно впивается Рикс, сминает и вылизывает своим языком мой, запуская его так глубоко, что кажется: я задохнусь от недостатка воздуха.

Внутри разгорается тёмное чёрное пламя, обжигающее нутро и мир кажется чуточку иным, сдвинутым с привычных ориентиров… Зрение начинает точнее подмечать детали, ранее едва замеченные мной: как от Силана и Ро’ана тянутся чёрные пульсирующие нити, ведущие прямиком к Риксу. Я отрываюсь от его рта и шагаю вперёд к самому краю, вставая посередине между Силаном и Ро’аном, продолжая держать за руку Рикса.

– Тебе всего лишь нужно выбрать одно из двух, – произносит Рикс с довольным урчанием, глаза победно сияют красноватым отблеском.

Одно. Всего одно из двух. Я поднимаю руку с зажатым в ней кинжалом. Рикс видел всего лишь два варианта, но ему неведом третий. Молниеносное движение руки – и кинжал без труда пронзает мою грудную клетку, доставая ядовитым жалом до самого сердца. Силы разом покидают меня. Тело клонится к краю и переваливается через него, летя в пропасть. Громкий, полный злобы и ненависти крик Рикса устремляется в каменные своды, отражаясь от них множественным эхом. А протянувшаяся между нами связь увлекает и его на гибельный край. Слабеющим зрением я замечаю, как рвутся путы нитей, тянущихся к Силану и Ро’ану. Рикс, повисший на краю, скребёт ужасными когтями каменный утёс и выкарабкивается. Я лечу в бездонную пропасть, смиряясь с выбранной участью, но вдруг падение прекращается и меня выдёргивает обратно, с силой швыряя на камень.

– Пойдёшь на корм, – злобно шипит Рикс.

Облик его стремительно меняется: красивая внешняя оболочка расползается на куски и слетает вниз белесыми хлопьями. Передо мной высится чёрный монстр, исполинское тело которого покрыто костяными наростами и шипами. В пасти виднеются длинные острые зубы, а вывернутые губы раздвинуты в ужасающем оскале. Он пригибает книзу морду, увенчанную витыми рогами, и втягивает через ноздри воздух. Зрение быстро ослабевает и меркнет, очертания силуэтов смазываются, а ушах странно шумит. Но все окружающие звуки вдруг нарушает громкое и мерное биение сердца: тук-тук, тук-тук, тук-тук.

Зверь изумлённо оборачивается…

Глава 46

– Там, внизу разворачивается удивительное представление…

Сквозь тёмно-синюю, почти чёрную глубину небосвода на земли, простирающиеся внизу, устремляется пытливый взор, пронзает гибельные стены и жадно внимает увиденному.